~Zer@tuL~

Soul Blade

Темное небо было сплошь укутано плотными кучевыми облаками. Облака словно шапка окутывал высокий горный пик, словно одинокий великан, возвышавшийся в стройном ряду Вутайских гор. Они шли так низко, что казалось, низвергающиеся с них молнии вот-вот поразят человека, в черном, развивающимся на ветру плаще, поднимающегося по узкому горному серпантину наверх, прямо к ним на встречу. И молнии били. Били рядом с ним, с жутким грохотом вышибая куски скал позади него.

Сон... Он все еще стоял перед глазами… Голос... Он все еще звучал в его голове, что-то, неразборчиво бормоча на незнакомым ему языке. Но смысл этих слов хоть и не был понятен, но он отчетливо давал понять телу, ЧТО он хочет от него. Опираясь на длинный меч, шаг за шагом, Сефирот медленно поднимался навстречу сверкающим фиолетовыми разрядами молний облакам. Он шел один. Сефирот специально покинул отряд глубокой ночью, чтобы никто не помешал его уходу. Он не опасался караульных. Он не желал отвечать на дурацкие дежурные вопросы. Никто из Солжджеров не последовал за ним. Да он и сам не нуждался в сопровождении. Ледяной ветер пронизывал тело, развивал шелковистый серебряный поток длинных, почти до икр волос. Срывал черный плащ, одиноким крылом развивавшийся позади него. Бил его в грудь, норовя столкнуть в бездонную пропасть, разверзнувшуюся буквально в нескольких от него. Но он все шел и шел вперед…



Несколько недель назад, его отряд проводил операцию по зачистке очередной деревушки. Сефирота сильно раздражало то, что его элитное подразделение используют для подобных операций локального значения. Не для подобного их готовили. Отряд подходил к деревне. Никого. Лишь густой и темный лес смыкался над ними плотным рядом вековых деревьев. В воздухе витали песни неизвестных, но прекрасных на его не слишком искушенный в музыке слух птиц. Он закрыл глаза, будто растворяясь в них. Эти звуки не могли быть противны, поскольку были порождением самой природы, а не грубых динамиков, излучавших в пространство ужасные звуки современной поп музыки. Весь Мидгар был наполнен ими. И лишь даже толстое стекло лаборатории не всегда спасало его – нерадивые сотрудники водились даже на секретном этаже исследовательского комплекса. Ходжо строго наказывал всех, кто нарушал тишину. Но в его отсутствие...

Ходжо…

Он заменял Сефироту отца все годы его жизни в лаборатории. Может по тому он так считал, что это был единственный человек в его детстве, уделявший ему достаточно внимания.

Мама…

«Мою маму звали Дженова. Ходжо сказал, что она умерла, когда я был еще совсем маленьким. Поэтому я совсем не помню её… Но зачем это тебе?» Сефирот вспомнил день своей первой тренировки. Вспомнил свой диалог с Джастином…

Яркий солнечный свет пробил его веки красным огнем. Сефирот не открывая глаз, потянулся в карман плаща за черными очками. И лишь надев их, открыл глаза.

Лес расступился. Они шли по широкому полю, поросшему высокой травой, на сколько хватало глаз. Пение птиц осталось позади. Лишь шелест травы и стрекот кузнечиков разносился в теплом, прогретом солнцем воздухе. Но Сефирота стало одолевать беспокойство. Уж больно быстро и просто они продвигались. В траве то тут то там мелькали желтые кружечки, источая приятный аромат, и изредка отбрасывая на форму Солджеров игривые солнечные зайчики. Но все-таки здесь что-то было не так…

«Дыни!» - воскликнул кто-то. Это и действительно оказалось дынное поле, за которым, правда, по всей видимости, никто давно не ухаживал.
Но этого возгласа было достаточно, чтобы окончательно порушить и без того расшатанную однообразным пайком и постоянными стычками с партизанами дисциплину. Отряд остановился, и все были готовы вот-вот рвануться за фруктами.

«Стоять, мать вашу!» - воскликнул Сефирот зычным командирским голосом молодого капитана. Но его мало кто послушал.
Кузнечики стихли. Поднялся ветер. И тут до его слуха донесся чуть слышный смешок.… И тут же стих, заглушаемый шумом ветра. Ледяного ветра. Солнце спряталось за облако. Наступил сумрак. Сефирот обернулся – никого… Он стоял один. Совсем один, посреди ледяного поля, окружаемый лишь ветром и снегом. Жестким, колючим снегом. Он обернулся еще раз. Впереди показалось голубоватое сияние. Оно быстро приближалось к нему на встречу. И он словно завороженный глядел на него.

«Берегись!» - чья-то рука с силой толкнула его в плечо. Сефирот опомнился. И еле успел уклонить голову чуть вправо – металлический предмет, рассекая воздух, просвистел мимо его левого уха. Прядь серебристых волос плавно планировала вниз, рассыпаясь в воздухе на мельчайшие лучики звездного света.
Он огляделся. Джастин уже стоял с обнаженным мечем, и во всю пытался определить источник опасности. Сефирот хотел поблагодарить его, хотя бы дежурным «спасибо». Но ситуация не располагала к лишним словам.
Сефирот посмотрел еще чуть правее. Трое Солджеров забрели слишком глубоко в траву, и теперь в полной боевой готовности возвращались назад, к дороге. Тут один из них вскрикнул, и, морщась от боли, поднял левую ногу. Матерясь, он извлек из толстой подошвы стандартного солдатского ботинка острую черную колючку, по форме похожую на морскую звезду, с растопыренными во все стороны длинными щупальцами. Жестом показав, что с ним все в порядке, он двинулся дальше. Но, не пройдя и нескольких метров, тяжело вздохнул, и присел на траву. Остальные двое Солджеров подошли к нему. На лице бедолаги выступали крупные капли пота. Холодного пота. Его зрачки были расширены. Взгляд возбужденно блуждал по сторонам, и не мог ни на чем зафиксироваться. Он закашлял, отрыгивая на блестящий черный воротник кровавую пену. Протянув руку, он схватил одного из рядом стоящих за подол плаща. Напряженно потянув его на себя, он всхрипнул и затих, не отпуская его. Яд. Отравленное тецубиси*. Отняв у неподвижной руки еще несколько минут назад живого товарища, увлеченно выбиравшего вместе с ними из травы ароматные, переспелые дыни, подол своего плаща, Солджер двинулся в месте с оставшимися двумя нарушителями строевой дисциплины к дороге. Внимательно осматривая каждый сантиметр земли, меж густых стеблей. Слишком внимательно. Слабый свист. И он, заливаясь кровью, опустился на колени. Сюрикен почти на половину своей площади вошел ему в шею. Он протянул руку выдернуть его. Но так и не дотянулся… Оставшийся в одиночестве боец бешено озирался вокруг. И тут он встретился взглядом с Сефиротом. В его глазах отразилось безумие обреченного. Он, закричав, бросился вперед, к нему, к дороге, яростно размахивая впереди себя мечем. Но не успел пробежать и пол пути, как трава чуть позади него бесшумно раздвинулась, и блестящее лезвие нагинато** полоснуло ему по ногам, разрезая сухожилия. Он упал как подкошенный, все еще продолжая размахивать мечем, и кричать, пока яри***, раздвинув траву, не вонзилось ему в горло, оборвав вопли, и превратив их в жуткое клокочущее хрипение, заглушаемое бульканьем крови.

«Ниндзя» - мелькнуло в мыслях у Сефирота. Да, это наверняка были они – бесплотные тени Вутая. Они были самыми опасными противниками, ибо никто не в силах сражаться с тем, чего нет… Вернее, чего не видно.

«Всем внимание! Придельная боеготовность! Активировать защитные материи!» - скомандовал Сефирот.

«Кастеры! Поджечь траву!» - магия Fire. Но, в данной ситуации почти бесполезный прием – сочная, насыщенная влагой трава будет гореть не так уж и сильно.

Вспышка пламени. Запах гари расплылся по воздуху. Поле по обе стороны от сгруппировавшегося отряда заливалось бушующим пламенем. Солджеры сохраняли боевое построение еще около десяти минут. Но дальнейших атак не последовало. Дым столбом поднимался вверх, почти не заволакивая собой дорогу.

Обычная тактика партизанских набегов: напасть, убить или поранить сколько – ни будь человек, и отступить. Изматывающая невероятно, не сколько потерями, сколько постоянным нервным напряжением. Обычных отрядов. Даже в обычном отряде вутайцев каждый боец если не мастер, то, по крайней мере, серьезный боец, владеющий приемами рукопашного боя и фехтованием не хуже иных Солджеров, но не обладающий их выносливостью и силой, которую давала им энергия Мако. Но в случае с ниндзя все гораздо серьезнее. Так говорили в академии. Но откуда толстые преподаватели могли все это знать? Некоторые из них, конечно, принимали участие в более ранних войнах, но ситуация крайне не постоянна.

«Отставить! Мы отправляемся дальше!»

Огонь все еще бушевал. Убитым даже не потребуется погребения – кремация обеспечена. Сефирота не так сильно волновала потеря троих солдат, сколько необходимость писать отчет о данном инциденте. Кажется, он слышал в огне женский крик…


Прим. Автора:
Тецубиси* (японск.) – метательные шипы, выбрасывающиеся на дорого перед противником.
Нагинато** - (японск.) Оружие, представляющее собой изогнутое на конце лезвие, на длинной рукояти.
Яри*** - копьё.

Вернуться к списку