J e n o v a P r o j e c t

Я позабочусь обо всем

Эми Ольвен

Я позабочусь обо всем

Туман. Туман, просачивающийся сквозь узловатые ветви, окутывающий листья бледной, призрачной пеленой. Земля мягко пружинящая под ногами, зовущая за собой, не дающая сойти с невидимой тропы. Лес, пробуждающийся от моих шагов…

Позади хрустнула ветка. Я обернулась и замерла, вглядываясь вдаль. Раскопки давно скрылись из виду, ни души. Тишина. Ползущие клочья тумана. Сумеречный свет, причудливо дорисовывающий огромные стволы. Никого. Никого…

— Совсем одна, — прошептала я и опустилась на землю, сжимая Princess Guard.

Земля тихо стонала. Ее голос дрожал в моем сердце, я почти чувствовала ее боль. Я должна идти. Уже совсем недолго. Я должна…

Зачем я должна вставать? Я закрою глаза, прижмусь щекой к земле и буду слушать тихие серебряные стоны, звенящую боль и еле слышные голоса леса… Я буду лежать и слушать и, в конце концов, я услышу их шаги. Потому что они идут за мной. Я убежала от них посреди ночи, как убегала от Турков в Мидгаре, но я знаю, они не захотят оставить меня. Клауд, Тифа, все остальные…

Я усилием воли заставила себя не думать о Клауде. О сверкающей черной материи в его руках, о слепой ярости в его глазах, о том, как он… Клауд…

— Что мне делать, мама? — Мой голос, как шорох ветра в траве. — Что мне делать?

Никто мне не ответил. Лишь тихий плачь земли. Я знаю, что мне делать.

Я осторожно коснулась заколки в волосах. Белая материя приятно холодила руку. Спокойная и спящая, как этот лес, но скоро она пробудится. Мама отдала ее мне много лет назад. Неужели она знала, что со мной будет?

Я поднялась и машинально отряхнулась. Зеленый сумрак манил меня вперед, но я оглянулась назад. Оглянулась в последний раз.

— Клауд, — сказала я и улыбнулась. В этот миг мне казалось, что он совсем рядом. Намного ближе, чем когда-либо. — Не беспокойся ни о чем. Оставь Сефирота мне. Я все сделаю.

Я повернулась и пошла вперед, к городу древних. В трущобах про меня говорили, что я ничего не боюсь, и это правда. Почти правда.

Город встретил меня тишиной. Время замерло здесь, застывшее в обломках огромных морских раковин, в изъеденном временем, но не потемневшем белом камне мостовых, в причудливых надписях, мерцающих на полуразрушенных стенах… По небу ползли свинцовые тучи, но в городе не было ветра. Лишь еле заметное движение воздуха касалось моего лица.

Я должна торопиться. Но я шла медленно, и каждый шаг отдавался в моем сердце всплеском печали. Ни теней древних, ни голосов… Здесь было тихо, так тихо…

Я толкнула дверь и переступила порог. Ноги сами привели меня сюда, в эту полутемную комнату. Здесь витал странный прозрачный запах, воспоминание о полевых цветах, сорванных на закате… Запах прошлого? Запах пыли в городе древних… Запах смерти в городе древних…

Полумрак струился, обволакивая меня, словно тихая мелодия. Что-то тянуло меня, звало за собой.

Я сделала несколько шагов и остановилась, глядя на мерцающее зеркало возле стены. В его глубине струился свет. Океан света. На миг я зажмурилась, но потом все же закусила губу и, опустившись на колени, прижалась лицом к сияющему стеклу.

Один миг, всего один миг ослепительного света, но в этот миг я узнала все, что мне нужно было знать. Я узнала то, что знала давно…

— Зак! — Я отпрянула от зеркала, закрыв лицо руками, и копившиеся годами слезы хлынули из моих глаз, горячие и соленые, как чужая кровь. — Зак!

Он был мертв. Он умер. Я знала это. Я поняла это в тот миг, когда впервые увидела Клауда на улицах Мидгара. Я знала… и не знала… Не верила…

— Нет! — Я слышала свой голос, но он был где-то далеко. Мой голос доносился оттуда, где среди вечного церковного полумрака росли цветы, там, где витражи ложились на землю цветными бликами. — И Зак, и Ценг, и…

Нет. Клауд жив. Я не допущу, чтобы он умер.

Я замерла. Слезы медленно высыхали на моих щеках. Клауд не такой, как Зак. Никто не сможет защитить его, кроме меня.

Не только его.

— Клауд, — прошептала я, глядя в сияющее зеркало. — Я хочу узнать тебя, по-настоящему.

Я не знала его. Совсем не знала. Иногда мне казалось, что я ему нравлюсь. Иногда мне казалось, что ему нравится Тифа. Иногда мне казалось, что ему никто не нравится. Какое это имеет значение? Я должна идти.

В тайный сияющий храм под землей и водой. Туда нельзя идти с оружием. Я положила свой жезл на пол, в белую пыль. Рассегнула браслет с материей и сняла с руки. Я возьму с собой только белую материю. Мне больше ни к чему защищаться. Белая материя спасет всех или…

Или все будет кончено.

Внезапный холод пронзил меня, и сердце замерло. Взгляд остановился, я все еще смотрела в глубину мерцающего зеркала, и не могла отвести глаз. Это страх. Мне страшно.

Я не знаю, сколько времени я стояла так, не в силах пошевелиться. Но потом я вспомнила слова Кейт Сита, вспомнила его голос, живо и ярко: «Твоя звезда и звезда Клауда, вместе они освещают великое будущее!»

Я встала, улыбаясь, и одернула платье. Все будет хорошо, я знаю.

Я спустилась по хрустальным ступеням к алтарю, парящему над подземным озером. Усталость тяжело пульсировала в моем теле, и все же я чувствовала счастье. Странное окрыляющее счастье и легкость, словно я сама была всего лишь бликом на воде. Я вышла на середину алтаря и опустилась на колени.

Вода отражалась в прозрачных колоннах, переливаясь и мерцая. Ее слабый звук был словно след музыки, оставшийся в воздухе. Я глубоко вздохнула и подняла голову.

И вот тогда я услышала их голоса, искаженные серебристым эхом, и звон их шагов. Они бежали вниз по хрустальным ступеням, единственные живые люди в этом царстве прозрачных теней и сияющих отражений — Клауд впереди, как золотая вспышка в утренних сумерках, а следом за ним Винсент и Тифа. Они что-то кричали мне, но я не разбирала слов.

Я улыбнулась.

Не бойся. Не бойся, Клауд. Я позабочусь обо всем.

Я закрыла глаза и начала молиться.

Примечание для тех, кто не играл: это действительно последнее путешествие Аэрис. Пройдет всего несколько мгновений, и Сефирот убьет ее.

Конец

Вернуться к списку